— Разговор надеюсь останется строго между нами? — поинтересовался таким образом, есть ли слежка в доме?

— Конечно, — коротко пообещал отец.

— Более двух тысяч лет мы привыкли считать друг друга врагами, и я ни на минуту не сомневался в этом. Каждый террористический акт не было смысла проверять, цеплялся за любые улики, которые наводили на Арзонт. Пули, производимые у вас, защита, броня. Люди. В последнее время меня навело на сомнения, что не всё твоих рук дело, Сергей, — очень внимательно мужчина посмотрел на отца. Тот, сложив руки в замок, позвякивая часами, сдвинул уголки губ в ухмылке.

— Да неужели? — с сарказмом спросил. — Ты ради этого приехал? Сказать, что был не прав?

Вильмонт не ответил на вызов, продолжил хмурым голосом. Будто уставшим от всего на свете:

— Я тоже не занимаюсь террористическими актами. Это бессмысленно и слишком затратно, а ради чего? Насолить тебе? — у отца ухмылка пропала с лица. Более серьезно осмотрел противника.

— И что ты хочешь сказать?

— Тот теракт — взрыв высотки, в результате которого Дмитрий пострадал, могу от себя озвучить. Не. Моих. Рук. Дело. Я не отдавал приказа. Да. Военные мощности нашего производства. Древнее старье, которым я давно не пользуюсь. У нас на теракте в Герберте тоже были использованы ваши древние взрывные механизмы…

— Ты для этого спрашивал о наших военных ресурсах? — перебил отец.

Я чего-то не знал? Опять скрыли подробности. Когда Вильмонт запрашивал информацию? Он и продолжил разговор:

— Двадцать первая серия бомб использовалась в нашей высотке. Никто не пострадал. Малый заряд мощности…

— Если бы хотел, — отец вновь поправил платиновые часы на руке. — Водородной бомбой херакнул, чтобы посильнее.

— Аналогично. Только боюсь моя жена пацифистка. И за попытку причинить вред невинным людям пристрелила бы вместе с дочерьми, — молчание со стороны отца. Сложно понять Вильмонта, к чему завел этот разговор. И честен ли он или ведет какую-то игру. Не дав времени на обдумывание, Сергей продолжил:

— Яхонт скрывался у Баллийцев последние два месяца по одному важному делу. Ты знаешь я вычищаю ПБ-ов? — на вопрос отец кивнул. — Яхонт был замешан в этом деле, поэтому исправлялся таким путем. Я дал ему второе задание попутно — проверить Барса и разузнать всё, что сможет по поводу их летательных аппаратов и крупных группировок. А как мы с вами знаем Яхонт умер. Его выкинули на нашей границе с Баллийцами. Перед смертью он пытался что-то сказать мне.

Вильмонт вытащил телефон из кармана пиджака несколько секунд внимательно всматривался в экран и перемещал пальцы по матрице:

— Вот это единственное, что он оставил, как подсказку. Но я не понимаю, что это означает.

Сергей передал телефон экраном вперед и отдал сначала отцу, потом — мне. Фотография руки левого запястья. С кровавыми прорезями на коже. Глубокие, достаточно заметные. Кривые, но понятные. Он вырезал себе на венах послание?

— И я не знаю, это ответ по какому делу? По моему первому или по второму? Или они оба связаны между собой?

— Поздно ты начал убирать ПБ. Надо было раньше думать, — Павел превышал все свои сыновьи и наследничьи возможности.

Переходил допустимую грань отношений. Неприятно видеть наследника Вильмонта, с таким пренебрежением, относящемуся к отцу. Себе подобного поведения не позволял, поэтому сделал замечание сопляку:

— Не стоит указывать на недостатки отца в присутствии чужих, — не мог стерпеть, слишком хотел поставить на место.

— А это мои дела и отца, — борзый слишком. И его называют Ангелом Вильмонт, душой компании и улыбчивым парнем? Слухи жестоко обманывают.

— Но ты находишься в доме моего отца, — я был резок и в голосе это проявилось. Замолчал щенок, но был недоволен. Плевать, маленький мальчик.

Вильмонт старший перебил нашу пикировку:

— Паша, твое мнение я выслушал и не стоит каждый раз говорить одно и тоже. Обвинениями делу не поможешь. Я пытаюсь спасти наши семьи от дальнейшей бойни. Если бы не было между нами соперничества может быть не погибло в свое время столько народу. Многих восстаний могли избежать. Ты нам поможешь, сын? — Павел чуть подумал, пострелял недовольно глазами в отца, но последним взял телефон. Изучал, изучал.

— Две скрещенные палки? Ассоциация только одна — X, — все недоверчиво переглянулись.

— Паш, должно быть что-то еще. Этот вывод приходит самым первым. Должно быть что-то на фоне, — покачал устало головой Вильмонт, а мой отец начал размышлять вслух:

— Значит, зацепка у нас была с крыльями. Барс является коренным жителем Баллийцев. Как нам всем известно, один из самых богатых людей. Из родной страны по возможности не высовывается. Едва пересечет границу наши спецы ему голову по основанию отрежут. На его счету два десятка убийств и более сотни денежных махинаций. Крыльями занимается не одно поколение Барса. Весь мир Баллийцев подстроен под их производство.

— Значит кто-то с нашей стороны работает на него, — озвучил мысль Сергей Вильмонт в перерыве между словами отца. Вроде и не перебил, но и не дослушал.

— Из ума выжил, Вильмонт? — я был мысленно солидарен с отцом по поводу умственных особенностей конкурента, но тактично промолчал. Все-таки возраст уважал. — Крупные сливы на счета мы бы отследили. Перемещение незаконное через энергетическую сферу засекли. Незаконные группировки Немийцев все под колпаком. Знаем количество и начальников. Действуют с нашего молчаливого одобрения. Как? Вильмонт? Как мы могли пропустить работающего за спиной?

Отец руками размахивал перед лицом, будто спрашивая у всевышней энергии ответа.

— Я не шучу. Почему мы так люто конкурируем не одну тысячу лет? У меня нет ненависти к вам. Две тысячи лет прошло, причины ненависти слишком размыты в памяти. Конкуренция? Да, пожалуй. Я буду из-под носа у вас вытягивать более выгодных поставщиков, сбавляя цену. Но я не буду тратить миллионы, чтобы взорвать небоскреб и похоронить десятки жителей. Это элементарно не выгодно для бизнесмена. Потеря потенциального клиента. А вспомните — сколько раз мы хотели породниться? И почему каждый раз что-то происходило? Кто повесился, кто попал в аварию. Это всё странно. Зато когда мы не контактируем напрямую. Устанавливается тишь да гладь, особых проблем нет. Едва встречаемся — град проблем сыпется на голову. На мою дочь — Аню не первый раз совершили покушение, — Павел посмотрел на отца со слепящей злостью в глазах. — Два года назад помните, когда Дмитрий послал предложение на заключение брака, Аня сразу отправила отказ.

Нашлась королевна, но промолчал. Мне тоже свадьба не нужна была, делал по просьбе отца. Вильмонты достойны родства.

— Тогда ей в машину вшили иксовый заряд двадцать первой серии.

— Это когда